Я слышу трепет маховых крыльев за своим плечом
Этот день навсегда останется в моей памяти, как незабываемый;
Поездка к бабушке с хорватскими безделушками и красотой обернулась таким разговором, о котором я не могла и мечтать,
Она была так счастлива и так вдохновлена, что я не могла ею налюбоваться. И вначале поговорив о насущном - тревожном, мы переключаемся на то, что близко и понятно, и я как - то очень плавно и незаметно переключаюсь на рассказы о Швеции и шведах, оленях и природе, Даше, Юхане... и Томасе. И моя милая, родная, любимая бабушка встречает это с таким восторгом, что я даже сначала теряюсь.
Находится даже какая - то фотография Томаса, с экрана компьютера, да на айфоне, но бабушке понравился. Хороший, добрый, настоящий - вот какими были ее слова; это была безграничная любовь и поддержка. Поезжай, обязательно; ты хотя бы поживешь, хотела даже дать мне деньги, чтобы я учила шведский, но я решительно отказалась. Мечта о поездке в Стокгольм на день рождения обретает плоть и кровь, семью Нюбергов скоро, кажется, полюбит почти вся моя семья /уже очарованы мама, тетя и бабушка/, и она станет нам по - настоящему родной; мечтается о том, как будет достроен дом, и я приглашу вас, ребята, к себе. Вы просто приезжайте, и это будет самое лучшее, самое чистое на свете счастье.
Дорога обратно идет через уже совсем - совсем зеленые деревья, шелестит ветер, под грегорианские песни и стихи, в холодильнике теперь много творога, замороженной малины и воды с лимоном.
Томатный суп с отварным рулетиком из трески, много укропа и перца, очень тепло, от меня пахнет вербеновыми духами, нестерпимо хочется обратно к побережью. И если Роберт Бёрнс навеки отдал свое сердце Шотландии, то я - Хорватии, эта любовь во мне не умрет никогда.
Поездка к бабушке с хорватскими безделушками и красотой обернулась таким разговором, о котором я не могла и мечтать,
Она была так счастлива и так вдохновлена, что я не могла ею налюбоваться. И вначале поговорив о насущном - тревожном, мы переключаемся на то, что близко и понятно, и я как - то очень плавно и незаметно переключаюсь на рассказы о Швеции и шведах, оленях и природе, Даше, Юхане... и Томасе. И моя милая, родная, любимая бабушка встречает это с таким восторгом, что я даже сначала теряюсь.
Находится даже какая - то фотография Томаса, с экрана компьютера, да на айфоне, но бабушке понравился. Хороший, добрый, настоящий - вот какими были ее слова; это была безграничная любовь и поддержка. Поезжай, обязательно; ты хотя бы поживешь, хотела даже дать мне деньги, чтобы я учила шведский, но я решительно отказалась. Мечта о поездке в Стокгольм на день рождения обретает плоть и кровь, семью Нюбергов скоро, кажется, полюбит почти вся моя семья /уже очарованы мама, тетя и бабушка/, и она станет нам по - настоящему родной; мечтается о том, как будет достроен дом, и я приглашу вас, ребята, к себе. Вы просто приезжайте, и это будет самое лучшее, самое чистое на свете счастье.
Дорога обратно идет через уже совсем - совсем зеленые деревья, шелестит ветер, под грегорианские песни и стихи, в холодильнике теперь много творога, замороженной малины и воды с лимоном.
Томатный суп с отварным рулетиком из трески, много укропа и перца, очень тепло, от меня пахнет вербеновыми духами, нестерпимо хочется обратно к побережью. И если Роберт Бёрнс навеки отдал свое сердце Шотландии, то я - Хорватии, эта любовь во мне не умрет никогда.
это была безграничная любовь и поддержка мы же так в них нуждаемся...